Архангел считал неспешно, загибая пальцы и шелестя старческими губами. Счетом иным, мысленным и мгновенным, он, конечно, тоже владел. Но в усилиях ума сейчас нужды не было, как, впрочем, и в загибании пальцев, ибо уже составлен был реестрик, и против каждого имени печально стояла порядковая цифра.Однако архангел строго соблюдал им же заведенный медленный порядок, поскольку счету подлежали не холодные предметы, но людские души, коим выпал срок перейти оттуда сюда, из временности в вечность.
- Двести девяносто девять, - сказал архангел, вздохнул и глубже ушел в кресло, мягкое, как облако.
Стоявший перед ним ангел помедлил, отвел глаза и отозвался без выражения:
- Это можно.
- Не только для круглого числа! - строго сказал старик.
- А хоть бы и для числа, - равнодушно повел крылами подчиненный. Эта послушность была хуже строптивости, и архангел заговорил, не сердясь, но спокойно убеждая:
- Лет жизни сорок пять, полсрока, да. Однако поступков и чувств разнообразных сверх всякой меры. Праведность местами осталась, но грешность многократно преобладает. Улучшить соотношение реальных возможностей не имеет, а вот ухудшить может, и весьма. Детей трое, но от разных женщин, и глубокой душевности с ними нет. Болен не излечимо, несчастен и одинок. Совсем одинок, что главное, зачем же длить его горести?
- Ладно, - сказал ангел, - слетаю.
- Вот и хорошо, - кивнул архангел, - а я его пока в реестрик впишу.Тяжелый разговор окончился, и они разом вздохнули, шевельнув крыльями. А крылья были черные, ибо оба служили по грустному, но неизбежному ведомству смерти. Только у ангела перья были крепкие и поблескивали, а у старика, словно пеплом присыпаны и многих недоставало, особенно на левом крыле.
- Ты уж помягче, - сказал архангел, - всего лучше под утро, во сне. Ангел не ответил - взмахнул крылами и ушел в бездну, быстро уменьшаясь. А старик пошарил взглядом по столу, по травке вокруг, ничего не углядел и, привычно выдернув из левого крыла ветхое перышко, вписал в реестрик последнее, трехсотое имя, после чего прикрыл глаза и стал размышлять о разных явлениях в жизни земной и небесной, ибо с юных лет выделялся среди сверстников вдумчивостью и обстоятельностью ума...Ангел вернулся поздно и пустой, ничего не прижимая к груди.
- А где же?.. - спросил старик, пояснив глазами.
- Изменения там, - сказал ангел. - Он теперь не один, девчонка появилась.
- Что за девчонка? - удивился архангел.
- Семнадцати лет.
- Семнадцати - не девчонка, а девица.
- Этого не знаю.
- По найму или из милосердия?
- Из любви.
- Так ему же сорок пять!
- Вот так у них.
- Ровесника, что ли, не нашла?
- Видно, не интересуется. Архангел сказал неодобрительно:
- Хоть было бы за что. А тут сам знаешь...
- Художник все же, - не то чтобы возразил, а, скорее, напомнил подчиненный, - картины рисует.
- Рисует, - кивнул старик, - но не для души, а для денежной награды.
- Бывает, и для души, - в пространство произнес ангел.
- Только женщин, - жестко ответил старик.
- Разные, в позах и без покровов.
- Ей нравится. Встанешь, говорит, и меня нарисуешь.- "Встанешь", - усмехнулся архангел, но не злорадно, а с печалью. - "Встанешь", когда имя уже в реестрике... Ну ладно, бог с ней, с девчонкой. Ты-то чего? Почему зря слетал? Ангел сказал виновато:
- Так ведь не отходит от него.
- А ночью?
- В ногах спит. Как кошка. Пробовал подобраться - куда там! От комариного чиха просыпается.Старик задумался. Потом спросил:
- Девчонка-то - как? Может, богом обижена? Больше и рассчитывать не на что?
- Да нет, - сказал ангел, - вполне. По ихним, конечно, понятиям. Брючки, свитерочек, все, что надо, обтянуто. Там и обтягивать почти нечего - у них теперь тощие в моде. Девку от парня только на ощупь и отличишь. Архангел взглянул сурово, и подчиненный забормотал:
- Я, что ли? Это они так говорят. Мне-то оно ни к чему, я, кроме души, ни на что и внимания не обращаю...
- Ладно, - сказал старик, - лети назад и действуй по предписанию. Спешить не надо, тем более действовать грубо. Есть основания считать, что у нее любовь, а это чувство заслуживает уважения. Любовь имеет сходство с раем, но относительное, ибо райское блаженство бесконечно, а любовное - кратко. Ангел слушал равнодушно, а может, и не слушал совсем. Архангел вздохнул и буднично закончил:
- Так что давай, с богом.- С утречка и отправлюсь, - пообещал подчиненный. Пускай, подумал старик, пускай. Он знал, что ангел этот имеет привычку, уставясь в ночную черноту, считать звезды. Без цели и смысла, просто так. Может, думает? Но - о чем? Молодой еще, решил архангел.Сам он давно мог вернуть молодость, но не хотел, и не из-за нажитого чина. Другим дорожил, совсем другим - спокойствием, мудростью. А помимо того - просто нравилось ему быть стариком. Нравились крылья, отвыкшие летать, редкие, ветхие. Не золотые венцы, не драгоценные покровы, а такие вот изношенные крылья есть высшая награда и честь...Ангел слетал и вернулся опять пустой.
- Ну, - спросил старик, - что там девчонка? Ангел вяло, как бы нехотя доложил:
- Суетится. Лекарство достала.- Ишь ты! - то ли усмехнулся, то ли одобрил архангел. ~ Я так полагаю, ему и без вмешательства конец.
- И я думал, - сказал молодой. - Прошлой ночью совсем чуть-чуть оставалось. Смертный озноб начался.- А она?
- С ним легла, собой грела. Не отпустила.- А ведь поднимется - бросит. Скольких бросал.- Как знать, - сказал ангел.Старик опомнился и вскричал:- Чего - знать? Кто - поднимется? Да я его вот этим пером вписал! От него врачи отказались! Помолчали.- А ведь нехорошо, - озаботился старик, - не девичье это дело - человека к нам провожать. Не для молодых занятие.
- И он ей то же талдычит.
- Талдычить мало, гнать надо от себя.
- Гонит, - отстранение проинформировал ангел.
- А она?
- Не уходит. Тут старик рассердился:
- А ты чего ж? Вмешаться надо было! Явился бы во сне, объяснил, убедил...
- Что я, службы не знаю? - обиделся молодой.
- Являлся трижды, как положено, и еще раз сверх того.
- А сверх почему? Ангел только крылом махнул.
- Что жизнь его вышла - объяснил?
- А как же!
- Ну?
- Она говорит, своей поделюсь, у меня много.
- И сколько ж ему выделила?
- Половину.
- Цены не знает, - сам себя успокоил архангел.
- Вот так вот, - пожаловался молодой,
- Хоть обоих сразу бери. Фраза была фигуральная, старик так ее и понял, но согласно надежному правилу дотолковывать все до конца все же возразил:
- Это ни в коем случае! Не война, чтобы души пачками таскать.
- Да я знаю...И опять слетал ангел. И опять - ни с чем.
- Все! - сказал. - Не могу больше. Сил нет. Не верит.
- Во что не верит?- Ни во что! Почернела, отощала, но все не верит. Его хулил - в хулу не верит. Пугал - в страх не верит. Ей самой смертью грозил – в смерть не верит. Нет у меня иных возможностей! Я все же ангел, а не черт...Старик даже малость оторопел:
- Постой... Как - не верит? Так не бывает, им так нельзя. Хоть во что-то верит? Ангел тяжко вздохнул:
- Во что-то верит.
- Во что?
- Все в то же.
- И почти выкрикнул:
- В любовь! Тут пауза вышла долгая. Но знал, знал старый архангел, что, сколько ни молчи, а решать придется и горестную эту обязанность переложить не на кого.
- Ладно, - сказал он, - раз уж оно так выходит... Реестрик подан, одной души недостает, и налицо неизбежная необходимость... Короче, вот тебе указание: лети и тащи. Выпадет случай - его хватай. Не выпадет - ее хватай. Хоть и иная, а все душа, лучше, чем ничего. Не надо бы, конечно, но кто виноват, она сама все порядки спутала! Да и много ли теряет? Ну, пятьдесят лет. Ну, семьдесят. По сути - тьфу! А тут – вечное блаженство: больших грехов не нажила, опять же уход за хворым зачтется, так что все основания. Пожалуй, ей же и лучше. Страстей у нас, правда, нету, зато тихая радость и покой... В общем, лети и пустым не возвращайся. Другой бы попросил, а я приказываю. Цени: ради твоей беззаботности всю душевную смуту на себя беру.
- Ну, коли приказ, - сказал ангел...На сей раз, он летал долго, а когда вернулся, на щеках его были борозды от пота, а черные крылья стали, серыми, словно бы вывалялись в золе.Неужто седеет, испугался архангел и посмотрел на подчиненного не столько с вопросом, сколько с безнадежностью.Тот отер лоб, отряхнул крылья (два пера выпало) и сказал глухо:
- Куда там... Неделю караулил. Не, безнадёга. Вцепились друг в друга - не оторвешь...
- Ничего, - сказал старик, торопливо и как бы даже с облегчением, - ничего. В нашем деле главное - чтобы совесть чиста. Что могли, сделали, и ладно. А цифра - бог с ней, с цифрой. На одиноких доберем...

Сегодня ты живешь, не задумываясь о цене жизни, а завтра тебя может и не быть.
Ветер трепал волосы, распластавшегося среди Сонной долины, мальчишки. Эдди смотрел в небо. Розовые облака укладывались в стройные ряды. Только летом можно было увидеть такое. Соседские мальчишки- сыновья космоджамперов, рассказывали, что на других планетах небо бывает белым и даже голубым.
Но Эдди любил свое небо, и в отличие от других ребят его возраста, мечтающих стать межзвездными пилотами, его совсем не привлекали чужие небеса других планет.
-Эд! – разносилось по долине. - Эд! Мы тебя найдем. Не прячься!
-Здорово все-таки прятаться в высокой траве луговых цветов. Ты лежишь и мечтаешь, а другие носятся и ищут тебя – думал Эдди, улыбаясь собственной догадке.
Трава зашевелилась, высунулось веснушчатое лицо, расплывшееся в улыбке .
-Я нашел тебя раньше сегодня. Тебе- щелбан! – Тим растопырил пальцы -Остальные еще ищут. Эй! Санька! Влад! Он тут! – крикнул Тим.
Сонная долина – излюбленное место для игры в прятки, но Эдди нравилось тут не поэтому. Он любил загадывать вопросы и искать отгадки, восхищаясь неземной красотой родной планеты.
- Тим, как ты думаешь, что там, за облаками ? – Эдди задумчиво дожевывал травинку.
Облака тем временем закрасили все небо в розовый цвет.
- Ну… Там атмосфера, а потом стратосфера. Нам же еще в школе рассказывали. Забыл? – Тим крутился в траве, пытаясь удобнее улечься.
- Нет, Тим. Я говорю, о том, что дальше атмосферы – что там в космосе?
Эрика в классе считали странноватым за его философствование. Только его лучший друг Тим был привязан к нему, как к брату, наверное потому, что у Тима не было братьев, только маленькая сопливая сестренка.
Посреди зеленой долины, утопающей в высоких аквамариновых цветах, 2 пары голубых глаз смотрели в далекое небо, а может быть, и дальше него.
Ветер носился по долине, спотыкаясь о верхушки деревьев. Птицы радостно щебетали, радуясь ласковому теплу ультрамаринового солнца.
А сквозь толщи атмосферы, за триллионы световых лет -шел разгар галактической войны.
Слишком далеко, чтобы об этом знали, и недостижимо для понимания человечества – война в 5 измерении.
90 рас разного уровня интеллекта, технологических достижений и генной модификации взрывали планеты противников и сворачивали галактики в черные дыры. Смешная наука физика, придуманная человечеством не объяснила бы ни технологию, ни принцип действия ни одного инопланетного оружия. Циоиды – 91 вмешавшаяся высокотехнологичная раса разумных инсектоидов. Та, которой надоела игрушечная возня в тысяче световых лет от Гнезда. Та, что одним ударом разнесла в межзвездную пыль все корабли противников, их планеты, их солнца и их галактики. Та, которая осталась единственной расой во Вселенной, кроме человечества. Но на нас Циоиды смотрели насмешливо, как на насекомых, копошащихся под ногами, которых можно раздавить и не заметить.
Смертоносное облако остаточного действия оружия Циоидов неслось через всю Вселенную, вопреки всем законам асрофизики. И через триллионы световых лет фотонный поток раскаленной плазмы точечного действия обрушился на Астар – 3-ю колонизированную планету человечества.
Сонную долину озарила вспышка красного света. Санька и Влада, бегущих за своими друзьями, парализовало и окатило горячей волной.
Через боль и стоны, ребята выбрались из опаленной одежды. Долина была как прежде. Аквамариновые цветы, привлекавшие птиц и зеленая густая трава.
Но….
В том месте куда они бежали, где пять минут назад прятались их друзья - не было ни травы, ни цветов, ни Эдда с Тимом. Только выжженный пустырь. Пустырь в цветущей долине…

Притча о настоящей любви....
Была тихая теплая летняя ночь...По обочине дороги шли двое, они держались за руки...Свет фонарей, тихий рев редких машин, проезжавших мимо, легкий летний ветерок...Они были вместе, они любили...
Вдруг, мгновенное столкновение двух машин...взрыв... Девушка почувствовала дикую боль и потеряла сознание, парень еле увернулся от обломков, он пострадал меньше...
Больница...Эти безжизненные и безразлично-жестокие больничные стены...Палата...кровать...на ней девушка, с переломами и потерей крови...Рядом сидел парень, он не отходил от нее ни на минутку... В очередной раз в палату зашла медсестра...Она позвала к себе парня, они вышли...
- Она ведь будет жить да? (из его усталых опухших и невыспавшихся глаз полились слезы...)
- Мы делаем все возможное, но вы же все сами понимаете...
- Пожалуйста, я вас умоляю, не дайте ей умереть, у меня кроме нее никого нет...
- Я приложу все усилия, я очень постараюсь...
Парень вытер слезы и вернулся в палату вместе с медсестрой...Девушка почувствовала, что что-то не так...Хотя она и сама понимала, что вылечить ее почти нереально, она все же спросила:
- Скажите, я ведь выживу, вы же мне поможете выкарабкаться? Правда?
- Конечно, милая, мы сделаем все возможное.(сказала медсестра и опустила глаза...)
Когда парень с девушкой остались вдвоем, она сказала ему:
- Обещай мне, что бы ни было, что ты обязательно будешь счастлив, я этого хочу!
- Что ты такое говоришь!!! Ты и есть мое счастье!!! Я не смогу без тебя!!!
- Обещай мне!!!Ты же ведь сам все понимаешь!!!Я хочу знать!!!Я хочу быть уверена, что ты будешь счастлив!!!Даже если без меня!!!Обещай мне это, ради меня!!!(прокричала она и из ее глаз закапали слезы...)
- ...Хорошо, я постараюсь, но обещать тебе этого я не могу... (он тоже заплакал...)
Наступила ночь...Девушка уснула...Парень задремал у ее кровати....Девушке снится сон... Что ее мама пришла к ней с неба...Мама сказала ей:
- Девочка моя, завтра вечером я приду за тобой...Мы улетим в другой мир, там нет зла, боли, предательства, там ты будешь спокойна...
- Мама??? Как?Уже?...Но..но я не хочу уходить...я...я люблю его..я не смогу без него....нет...
- Я пришла предупредить тебя, будь готова...Проведи с ним последний день...Мне пора...( она закрыла глаза и за ее спиной раскрылись большие пушистые белые крылья, она улетела...)
...Утром, как обычно, пришла медсестра, результаты анализов никаких хороших новостей не принесли... Девушка и парень остались вместе...Она сказала ему, что сегодня она умрет...Он не поверил, кричал на нее, говорил что все будет хорошо...Но она ему сказала:
- Пожалуйста, давай проведем последний день вместе...Я хочу побыть с тобой...
- ...( Он замолчал, его сердце бешено колотилось, оно разрывалось, душа рвалась на куски, слезы полились рекой, он не знал, что ему делать).
- Давай просто побудем вместе, вспомним все хорошее, вспомним наше счастье...Я хочу встретить с тобой наш последний закат...Давай побудем вместе...
- Хорошо, любимая...Но я не смогу без тебя, ты - это моя жизнь...Я умру без тебя...
- Не говори так, ты должен быть счастлив, ты обещал мне...Давай просто побудем вместе...Давай не будем плакать, я знаю, это очень трудно, но давай последний день МЫ проведем в счастье...
- Конечно...
Весь день он были вместе, не отпускали рук друг друга, вспоминали все-все их радости...Он не мог даже на секунду представить себя без нее... Но...вот они встретили вместе их последний закат...У обоих появились на глазах слезы...
- Я не хочу терять тебя...
- Я понимаю, но так, наверное нужно, так должно быть...
- МНЕ БУДЕТ ОЧЕНЬ...ОЧЕНЬ ПЛОХО БЕЗ ТЕБЯ...Я НИКОГДА ТЕБЯ НЕ ЗАБУДУ...
- Я ВСЕГДА БУДУ РЯДОМ С ТОБОЙ...Я ВСЕГДА БУДУ ПОМОГАТЬ ТЕБЕ...Я ВСЕГДА ЛЮБИЛА ТЕБЯ, ЛЮБЛЮ И БУДУ ЛЮБИТЬ ВЕЧНО!!!ПОМНИ ЭТО!!!
Они оба плакали...смотрели друг другу в глаза..и ничего не могли поделать, потому что понимали, что в этом мире они рядом последние минуты...Им было больно...
- Мне не страшно умирать, потому что я знаю, что такое любовь! Я жила ради тебя!!! Я никогда тебе не врала...
- Любимая...мне страшно...
- Не бойся...я буду рядом...
Внезапно ее пульс остановился...Она вылетела из своего тела...Она видела, как он сильно прижал ее тело к себе, как кричал, звал на помощь, умолял не покидать его...Прибежали медсестры...Пытались что-то сделать...Но...было поздно...Ее сердце рвалось на куски...
Вдруг, она почувствовала, что кто-то взял ее за руку...Это была ее мама...
- Мама, мамочка, я не хочу уходить от него, пожалуйста, ну еще минуточку, я хочу к нему...пожалуйста, мама!!!
- Девочка моя, нам пора...Мы должны лететь...
Девушка посмотрела на себя...Она светилась, за ее спиной появились крылья...Она в последний раз взглянула на своего возлюбленного, взмахнула крыльями и улетела вместе с мамой...Она оказалась над облаками...

Продолжение

Ее душа улетела белоснежным ангелом на небо…А он…как же долго он не мог отойти от ее тела…Он не мог отпустить ее руку, не мог не смотреть на эту застывшую мягкую улыбку…На эти застывшие зеленые глаза…Она казалась ему еще живой…он думал что вот еще мгновение и она снова сделает вдох…вновь улыбнется…Но…Он не мог представить. Что ему теперь делать… Никак не мог осознать, что ее больше нет…Он испытывал тупую боль в сердце и чувствовал, как разрывается его душа…В его голове не было ни одной мысли, только она…только ее глаза, ее руки, губы… Вот так, рядом с ней он просидел очень долго… От слез его глаза опухли…
Когда он вернулся к себе домой…Он никак не мог понять, что ему теперь придется жить одному…Он чувствовал ее запах, ему казалось, что он слышит ее голос, что она зовет его… Он прошел в их общую комнату, на ее полке стояли ее фотографии, мягкие игрушки, ее украшения… Все было таким родным, таким знакомым… Он присел на диван и заметил, что на стуле висит ее кофточка… Он взял ее в руки… Прижал к себе… Его опять накрыло волной слез… Он очень долго не мог уснуть, сидел, прижавши к себе ее вещь, сидел…как заколдованный… Он ничего не видел вокруг… Только ее образ застыл у него перед глазами… Только она… Единственная…
От слез и переживаний его глаза стали серыми… Туманными…Какими-то неживыми..
Спустя долгое время в чувства его привел телефонный звонок… Он подошел…
- Алло…
- Хоронить можно завтра…(Это звонили из больницы)
- Как хоронить? Уже?...Нет…пожалуйста, могу я еще ее увидеть, могу я попрощаться с ней в последний раз?
- Вот на кладбище и попрощаетесь! (Ответил грубый мужской голос) Будьте мужчиной, возьмите себя в руки!!!
- …
На том конце линии мужчина положил трубку…
Снова теплый летний день…Солнце светит как-то по-особенному… Но птицы молчат… Нет ни единого звука… Ничто не нарушает тишины… Он стоит рядом с гробом… В нем лежит та, ради которой он жил, та, о которой он мечтал…та…самая любимая… Он не понимал, что происходит…
Вдруг, он почувствовал, что чей-то взгляд уперся ему в спину…Он обернулся…Но ничего не увидел… Потом снова почувствовал этот взгляд…Опять обернулся… Ничего…
И вот момент, когда он видит ее последнюю секунду… Он схватил ее за руку, закричал, сказал что тоже хочет умереть!!! Он как будто лишился рассудка… Совершенно ничего не понимал…
Неожиданно он почувствовал, что кто-то положил ему руку на плечо… Он обернулся, но ничего не увидел, он лишь понял, что рядом с ним сейчас стоит она, просто он ее не видит… Он отошел от гроба, он держал за руку ее … ангела… Он чувствовал тепло, такое родное, такое знакомое… Он даже успокоился… Он вдруг вспомнил ее слова, что она всегда будет рядом с ним и понял, что она ему не врала…
По дороге домой она шла рядом с ним… Он был спокоен… Он чувствовал ее, только не мог видеть…
Прошло много дней, она прилетала к нему каждый день… Была с ним, когда он просыпался, когда засыпал… Была рядом, когда ему было трудно, когда ему было плохо…

…

Тихий зимний вечер… За окном падает на землю белый искрящийся снег… В свете фонарей блестят снежинки… Он смотрит в окно… В соседних домах горит свет в окнах… Он вспоминает…вспоминает ее, ее голос ( он до сих пор помнит этот голос, такой ласковый и родной), ее глаза…в них можно было смотреть бесконечно, он вспоминал свою любовь… Как же он любил ее и любит до сих пор… Ему так хочется снова обнять ее, хочется снова взяться за руки, снова смотреть ей в глаза… Но…
Он оставил след своего дыхания на холодном стекле… Написал ее имя…
- Как же мне без тебя плохо…Я так скучаю…Я бы все отдал, лишь бы только снова обнять тебя… Лишь бы только тебя увидеть снова…Мне так одиноко, так тоскливо без тебя… Я хочу к тебе… Забери меня к себе а? Или…или возвращайся…
Вдруг с уличной стороны стекла появился другой след от дыхания… Кто-то написал его имя… Это была она… Она услышала, что он ее зовет…
На его глазах появились слезы… Он больше так не мог… Он сходил с ума… Он заплакал… Заплакал как ребенок, от бессилия что-то изменить… Это было не в его власти…
На той стороне стекла появлялись капли, которые тут же замерзали… Это были ее слезы…
Это была самая чистая любовь на свете… Та, о которой пишут в сказках, та, о которой все мечтают, но никак не могут превратить ее в жизнь, та любовь, которую невозможно описать словами…Ее можно только понять… Это была любовь белого ангела к человеку…Это была взаимная любовь…
На стекле стали появляться узоры, которые появляются в сильный мороз, но рисунок был необычным, он изображал ее… Она была все такой же прекрасной… Все те же бездонные глаза… Все тот же взгляд… Те же губы и руки, до которых ему так хотелось дотронуться, но он чувствовал только холодное стекло…
Почему мир бывает так жесток? Почему неземная любовь должна терпеть такую боль?
Как же им хотелось вновь просто коснуться друг друга…
Бог видел их любовь и страдания… Ему просто захотелось, чтобы они были счастливы… Хотя, она должна была быть ангелом… Все-таки, когда желания и намерения чистые, Бог исполняет их… В этом случае он так и поступил… Он подарил новую жизнь этой девушке…Парень и его возлюбленная вновь были вместе… А произошло это так…
Одним прекрасным утром парень и девушка просто снова проснулись вместе… Они ничего не помнили, просто ощущали, что произошло что-то необъяснимое…Какое-то чудо… Но не моли объяснить, какое именно…Только на стекле остались их замерзшие имена, которые они сами там написали…
С тех пор эти двое живут и по сей день… Среди нас… Они станут ангелами, когда на земле появится еще одна такая сказочная, взаимная и чистая любовь…

Снег

Серега с Галей были идеальной парой, и это не просто приевшееся выражение. Серега, как его звали с самого детства, во дворе, на учебе и на работе, даже начальники и заказчики, - голубоглазый весельчак с вечной улыбкой на губах, любимец женщин, душа любой компании. Не громкий и заводной, а добрый и мягкий, от него так и веяло надежностью и уверенностью. Галю он обожал. Она не была красавицей, но ее огромные карие глаза притягивали к себе, как магниты. Спокойная и уравновешенная, рядом с ней он чувствовал себя как маленький ребенок рядом с матерью. Любили они друг друга без памяти.

Они встречались еще со школы, после института поженились. Родились дети - Аленка, а за ней Толик, которого все сразу стали звать Толян, из-за уверенности и энергии, так напоминавшие его отца. Годам к тридцати идеальная пара превратилась в идеальную семью, и любовь только усиливалась с каждым годом.

А потом, когда Толяну еще не исполнилось четырех, а Аленка только пошла в школу, у Гали обнаружили рак. Начались тяжелые сеансы химиотерапии, операция, метастазы, еще одна операция.

После второй операции Галю перевезли домой, чтобы быть поближе к детям и подальше от холодных палат больницы. Врачи не давали ей шансов, но Серега не терял надежды. Физиотерапия, гомеопатия, новейшие лекарства, он делал все, что мог и все, что вычитывал в литературе. Всем, кроме него, было ясно - конец близок. Галя таяла на глазах, становилась легче, прозрачнее, лишь огромные карие глаза как будто становились еще больше на истощенном лице.

Под новый год состояние ухудшилось. Галя с трудом дышала и большую часть времени была без сознания. Детей отправили к бабушке, Серега же не отходил от ее постели ни на минуту. 31 декабря после вечернего осмотра врач подозвал его к выходу и на вопросительный взгляд лишь молча покачал головой, сжал Серегино плечо и быстро вышел.

Ночью Галя неожиданно проснулась. Она уже не могла двигаться и лишь смотрела на Серегу. Ее губы тронула улыбка и она шепнула:
- Я ухожу, Сереженька...
Серега уже знал, что борьба закончилась. Он просто сидел и смотрел на нее, не в силах остановить слезы.
- Жди меня там, милая...
Она опять улыбнулась:
- Нет, это ты меня жди..., - и закрыла глаза.

Через час Гали не стало. Она так и умерла с едва заметной улыбкой на губах.

А Серега полностью поседел за эту ночь. Стал белый, как снег...

* * *

Прошло пять лет. Он собрал себя буквально по кусочкам и опять стал привычным Серегой, каким его все знали. Боль потихоньку притуплялась, дети росли, работа отнимала много времени, девушки по-прежнему не обделяли вниманием. Вот только глаза стали другие. Это уже не были знаменитые Серегины голубые глаза с веселыми бесенятами, теперь они были наполнены грустью. Даже когда Серега шутил и смеялся, его глаза никогда не улыбались.

Дети взрослели и понемногу забывали мать. Толян рос маленькой копией отца, уже в первом классе выделялся среди сверстников, был вожаком и заводилой. Аленка унаследовала от матери большие карие глаза, а также спокойный и терпеливый характер. И только по ночам она часто просыпалась в слезах и звала маму. Серега бежал к ней в комнату и успокаивал ее как мог, обнимал и баюкал. Когда Аленка наконец засыпала, он сидел у ее кровати, смотрел на спящую дочку и молча плакал.

Новый Год они не отмечали, потому что это была годовщина смерти Гали. Да и не представлял себе Серега их любимый праздник без нее. Поэтому обычно он просто выпивал один несколько рюмок коньяка и шел спать. Так и в этом году, по дороге домой после работы он решил заехать в супермаркет за бутылкой.

Зима выдалась теплая, даже еще снега как следует не выпало, да и тот уже весь растаял. Поставив машину на стоянке, Серега поднял воротник пальто, спасаясь от противного дождя со снегом, и двинулся ко входу в супермаркет. Внутри было сухо и тепло, и практически безлюдно. "Все давно дома, оливье готовят," - усмехнулся Серега и направился к алкогольному отделу. Вдруг из-за поворота выехала набитая продуктами тележка и чуть не сбила Серегу с ног.

- Ой, простите, пожалуйста! Я вас не заметила... - симпатичная молодая женщина сбилась на полуслове, довольно невежливо уставившись на Серегу широко открытыми глазами. Она показалась ему знакомой, но он не мог вспомнить, откуда он мог ее знать.

- Ничего страшного, я цел, - Серега улыбнулся ей, обошел тележку и пошел дальше. Через десяток шагов он обернулся, надеясь, что она уже ушла, но женщина по прежнему стояла на месте и смотрела ему вслед. Она заметила его взгляд, и, смутившись, развернулась и направилась к кассе.

"Странно..." - думал Серега, выбирая коньяк. "Какое знакомое лицо... Может из соседнего офиса? Или какая-то давняя заказчица?..." Размышляя, он вышел из супермаркета со свертком под мышкой, и только возле своей машины он опять увидел ее. Ее машина стояла совсем рядом, она пыталась затолкать покупки в багажник, держа в одной руке зонтик и защищаясь от порывистого ветра с дождем.

- Давайте я вам помогу, - Серега подошел и, не дожидаясь ответа, начал ставить пластиковые мешки в багажник. Она стояла рядом и молча смотрела на него. Когда все покупки были в машине, он развернулся к ней.

- Извините, но мне кажется, что я вас знаю. - сказал он и тут же смутился. - Вы не подумайте, я не пытаюсь с вами познакомиться таким образом, мне просто действительно очень знакомо ваше лицо.

- А мне ваше... - она наконец-то вышла из транса и улыбнулась. - Но сомневаюсь, что мы знакомы. Я только недавно приехала в город, издалека... Я тут практически никого не знаю.

- Понятно... Ну может показалось. Просто у вас глаза очень знакомые... - Сереге стало неудобно, что пристал к женщине. - Ладно, простите за беспокойство, я вас задерживаю, наверное. Вон сколько покупок, видимо муж уже дома заждался продуктов к праздничному столу. - он неловко попытался пошутить.

- Да какой муж, - отмахнулась она, - дома дети ждут, а я только сейчас смогла с работы освободиться. Бывший муж, слава Богу, уже далеко, в этот раз меня в могилу не загонит, - она усмехнулась, не переставая разглядывать Серегу.

Серега вопросительно посмотрел на нее. Она пояснила:
- Лет пять назад, как раз на Новый Год, ехали мы с ним на новогоднюю вечеринку, а он дома еще хорошо принял... Скользко, на повороте не справился с управлением и влетел правым боком в столб. Как меня доставали из обломков, я не знаю... Повезли в реанимацию, по дороге остановилось сердце, клиническая смерть... Я этого не помню, конечно, мне потом врачи рассказывали.

Что-то кольнуло у него в сердце. Она продолжила:
- Единственное, что помню - сильный белый свет... Не в конце туннеля, как рассказывают, а просто теплый свет вокруг... И вот там... - она запнулась. - Я увидела ваше лицо.

Серега стоял как вкопанный и не мог пошевелиться.
- А потом я вдруг очнулась. Незадолго до полуночи... Все врачи были в шоке, они были уверены, что всё, конец. Мне потом сказали, что в их практике после таких травм никто не выживал... Но мне повезло, видимо... Благодаря тебе...

Серега смотрел в ее глаза и не говорил ни слова. Они просто молча стояли друг перед другом, не замечая, что дождь давно перестал. С неба шел мягкий белый снег...

это реально грустные истории........прям слёзы текут!!!

Она стояла на платформе вокзала и ждала его поезд. Он должен был приехать. Она ждала уже час. Была зима и она жутко замёрзла. Она приехала на час раньше до прибытия поезда, потому что очень боялась опоздать. Она ждала его возвращения уже целых два года. И вот наконец он возвращается. Сердце вырывалось из груди, она сильно волновалась. В армию он уходил совсем мальчишкой, какой он интересно стал. Говорят, война ломает людей. Но он сильный, он справится с ней. Она верила что с ним всё хорошо. Главное что он вернулся. Наконец то вернулся. Теперь всё будет хорошо.

Выходя из вагона он шарил глазами по платформе. Большая спортивная сумка за всё цеплялась и её приходилось вечно поправлять, но это было не важно. Сейчас он увидит её, снова увидит, прошло столько времени. Он помнил её лицо только по тем фотографиям, которые она присыла ему в армию. Большинство фоток он потерял на войне. Но одну он всегда таскал с собой в кармане формы. Он верил что она оберегает его. Кровавыми руками он часто доставал эту самую фотографию. И в промежутках между боями он смотрел на неё, это единственное что удерживало его от самоубийства или какой нибуть глупости. Он должен был вернуться к ней. Она ждала его. И он сдержал слово. Его демобилизовали раньше срока, на то были свои причины. Месяц проведённый в плену, что то всё таки, значит для командования. Его отпустили домой. Он не знал как она теперь выглядит. Может быть она сильно изменилась, а может осталась всё такой же хулиганистой девчонкой которая подшучивала над ним в детстве. - Привет! Ты наконец вернулся! – он обернулся и она бросилась ему на шею. Она целовала его и боялась отпустить. Она слишком долго его ждала, что бы опять потерять. Его сумка валялась рядом, фиг с ней, она больше не нужна, даже если выкинуть её, всё что в ней есть можно переложит в карманы. Он сам не знал зачем взял такую большую. Он снова чувствовал запах её волос и видел её глаза. Остальное не важно. Он дома.

- Идём скорей, а то ты замёрзнешь! – она тащила его за руку в здание вокзала. На нём была лёгкая камуфляжная, армейская куртка, такого же цвета штаны и высокие ботинки. На руках были перчатки.
- Зачем тебе перчатки? Ты бы лучше там шапку выпросил. – она трепала его стриженную голову, - смотри какой ты лысый! Ну, ничего, скоро ты обрастёшь. Я не дам тебе стричься. Помнишь какой ты был в школе?... Она говорила не переставая. Он вспоминал школьные годы и улыбался. Всё было так тихо и мирно.
Тогда он судил о человеческой жизни по фильмам в кинотеатрах. Это было так давно… Прошла целая вечность.
Они медленно шли к метро. Она держала его под руку и не отпускала ни на секунду. Он чувствовал как она боялась замолчать. Как только она замолкала, сразу повисала тишина. А он молчал. И она снова говорила и говорила.
- Ты знаешь, у меня осталось ещё очень много конвертов и тетрадок для писем тебе. Я их все выкину! Они больше не нужны.- почта там работает плохо, но по датам писем он видел что она писала по два, а то и по три письма в день. Это грело душу, там письма особенно ценятся. - Хорошо что ты вернулся раньше. Кстати, а почему? В своих письмах ты не писал почему тебя отпускают раньше. Хотя я спрашивала тебя.
- Да так… Я потом как нибуть расскажу, сейчас не то настроение.
- Хорошо. Ой! Смотри, розы! – она обожает розы. Ещё в школе когда он об этом узнал, он дарил ей одну, клянчил деньги у мамы и дарил, редко, но ей было приятно. На что её папа очень ругался. Школьница приходила домой с розой, это не правильно. Папа часто допрашивал её, кто ей дарит цветы, но она не говорила. Он совсем не знал её отца. Только редко видел на улице, когда тот шёл или возвращался с работы.
- Постой тут, я быстро! – он оставил её на тротуаре, а сам вбежал в цветочный магазин. Она видела его через стеклянный фасад магазина, он стоял перед продавщицей и показывал какие розы он хочет в букет. Её руки сжались у груди, может быть это и есть счастье? Он вернулся. Он жив. Он здоров. Он не покалечен. И сейчас он покупает ей цветы. Её любимые цветы. Пурпурные розы.
Она смотрела на него и готова была прыгать от счастья. И даже крики ужаса где то в стороне не отвлекли её внимание от него. Резкий визг тормозов заставил её повернуть голову в сторону. Она не успела даже пошевелится…

…До неё было всего два шага. Он видел её тело лежащее на асфальте в неестественной позе. Он много раз видел такие тела. Там, на войне. Он даже не обращал внимание на них, там на войне. Он таскал их много раз за руки и за ноги, там на войне. Но всё это было, ТАМ! Как же так? Тут нет войны. Может всё это кажется. Может он всё ещё лежит в госпитале после тяжёлого ранения и у него бред. Проснуться! Срочно проснутся! Но видение не уходило. Она лежала на животе. Вокруг головы растекалось бурое пятно крови. Опять кровь. Опять смерть!
- Нет! Только не она! – он упал перед ней на колени и перевернул тело. Носом и ртом шла кровь. Он попытался взять её на руки, но её голова опрокинулась назад через его руку, шея была сломана. Он осторожно взял её голову и положил себе на плечо. Она была мертва.
Он смотрел в небо, оно такое же как там. Там где он совсем недавно был. И так же он держал своих мёртвых бойцов. И так же текли слёзы. Но там было понятно почему люди умирали, но тут! Она ждала его два года. Ну неужели только для того что бы его встретить и умереть?... На войне кажется что здесь, на гражданке люди не умирают. Что здесь всё хорошо. Хочется, скорей вернутся. Вернутся, но не так… Он был весь в крови, это её кровь, её жизнь, и сейчас она покидает её. Её глаза закрыты и она больше не когда их не откроет.
Она больше не когда не засмеётся и не скажет что он Бука. Она больше не увидит любимые розы… Если бы он не вернулся, этого бы не было.
Мысли разрывали его, хотелось орать во всё горло. Если бы он не вернулся! Ведь если бы не он, она бы не приехала в этот день на вокзал и не стояла бы в этом проклятом месте именно в тот момент. Если бы он не вернулся, она была бы жива. Он хотел всё исправить. Вернуть время и специально, там, напороться на пулю. Наброситься в плену на зверя и пусть бы его прирезали. Или просто приподнять голову, когда их обстреливали, это так просто. И она была бы жива… Он гладил её по голове и плакал. А ведь он так долго ждал что бы встретиться с ней, ради неё он жил.

Он не чувствовал холода. Пронзающий ветер продувал насквозь его лёгкую куртку. Она была чёрного цвета и джинсы чёрные и ботинки. Он не хотел специально одевать всё чёрное, но так получилось. Его было прекрасно видно на свежем снегу. Он теребил в руках вязанною шапку, которую купил только сегодня утром. Он смотрел на похороны из далека. Смотреть на любимою в гробу было самым большим наказанием на свете.
Он ждал когда родные простятся с ней. Им нельзя мешать. Да и он, совсем не вписывался в процессию, состоящую из многочисленных бабушек, тётушек и двоюродных сестёр. Из всех присутствующих на похоронах, он знал только её отца и то, знаком с ним он не был. Позже он простится с ней наедине. Он скажет ей всё что не успел сказать. Он расскажет, как вера в её любовь давала ему силы сделать последний рывок, что бы выжить. Что бы ещё раз взглянуть в её глаза. Он расскажет как по много раз перечитывал её письма что бы не озвереть, сидя в разрушенном городе под пулями. Как он всматривался в её фото, что бы хоть как то, унять боль от очередного ранения.
А пока, он ждал. Ждал последней встречи с ней. Что бы проститься на всегда.
Родственники стали расходится, фигуры отделялись от общей толпы, по две или по три. Все расходились не вместе. Мимо проходила очередная пожилая пара. - Она была так молода. Вся жизнь впереди. Бедный ребёнок. – старушка вытирала слёзы.
- Так распорядился бог. Ничего не поделаешь. – дед пытался её успокоить, но надо было успокаивать его. Слёзы он уже не вытирал, без толку.
Могилу давно закопали, но её отец всё стоял. Он смотрел на чёрную могильную плиту и смотрел на фотографию своей дочери, на ней она весело улыбалась. За спиной послышались шаги. Кто то подошёл и встал рядом.
- Я тебя знаю. Ты тот самый, которого она ждала и любила. – сказал отец не отводя глаз от плиты. – Она слишком сильно тебя любила.
Парень молчал. У него не было слов для него, он не знал что ответить. - Я оставлю тебя с ней наедине. Тебя она ждала и хотела видеть больше всех остальных. – Отец развернулся и пошёл к выходу с кладбища. – Вечером я тебя жду у нас дома. Нам есть о чём поговорить… ты мне теперь как сын. И не смей себя винить в её смерти! Ты не виноват.
Несколько часов он стоял и смотрел на могильную плиту. Она казалась ему большим крестом на его жизни. Она перекрыла дорогу дальше. Закрыла проход ко всем мечтам которые у него были. Главных целей больше нет.
Начало темнеть. Он сам не заметил как встал на колени и стал говорить с ней, ему казалось что и она с ним разговаривает. Он что то
рассказывал ей, захлёбывался в слезах и путал слова, а она отвечала ему. Слёзы замерзали у него на щеках. Ног он уже не чувствовал. Руки в перчатках крепко держали вязанною шапку. Пальцы без ногтей от холода, ныли тягучей болью. Когда ему вырыли ногти в плену, было не так больно как сейчас. При встрече говорила она, а теперь не замолкал он. Он боялся что как только он замолчит, она сразу же исчезнет, на всегда. И он говорил, говорил и говорил. Он рассказывал ей всё подряд. Стало совсем темно…

Медсестра Аня была совсем молодой. Её не так давно посадили на скорую помощь, ей нравилось помогать людям, попавшим в беду. Но тут было не кому помогать. Она не стала подходить к свежей могиле, у которой на коленях сидел трупп молодого парня. Она смотрела на него и на фото на могильной плите. Аня не видела лица парня.
- Как же он её любил. – пробормотал уже пьяный сторож. И пошёл к могиле. Врач осматривал тело.
- Зови мужиков и тащите носилки, он к земле примёрз. – Сторож побежал к машине скорой помощи.
Аня вытирала слёзы платком. Тушь размазалась вокруг глаз. - Теперь они вместе… теперь они будут счастливы… я это точно знаю! По-другому не может быть.

Эта история на форуме уже есть.

про аську и макса я тоже нашла.... я чуть не плакала..............

Детское ПОРНО видео Бесплатно!!! Высокое качество!!! Скачивайте пока не удалили!!! Прямая ссылка для скачивания: http://depositfiles.com/files/9rtm0b88y